— Что они должны мне внушить? — спросил меня граф, приняв к своему сведению сказанное мной.
— У вас три, хотя можно сказать четыре ментальные закладки, — начал говорить я. — Первая должна вас заставлять нормально воспринимать всё связанное с магией. Её, к сожалению, снять я не смог — слишком давно вам её внедрили.
— Ну это не сильно страшно, — признал граф. — Что с остальными? Они такие же безобидные?
— К сожалению, нет. Остальные не столь безвредные. Несколько месяцев назад вам установили закладку на безоговорочное доверие к некоторым людям. Её я смог снять без проблем.
— Вы можете сказать, к кому именно у меня вызывали доверие? — разозлился граф, получив информацию.
— Подробности выяснить не получилось. Получилось только выяснить, что она должна делать, но к кому именно — нет.
— Ничего, выясню это и сам, — явно мысленно обещал таким своим знакомым вечные муки граф.
— Сашенька, я и так могу назвать одного. Ты раньше с ним редко общался, а в этом году лучшими друзьями стали, — начала говорить Мария.
— Ты о ком, мама? — спросил у своей матери граф, явно не понимая, о ком она говорит.
— Аксамитовский. Помнишь такого?
— А ведь ты права. Ещё неделю назад мы вместе с ним выпивали, и я ему душу свою изливал. Сейчас даже понять не могу, откуда такое доверие к человеку, с которым у меня множество конфликтов на службе, — задумавшись, произнёс граф Ходкевич.
— Ну и третья закладка установлена примерно в то же время, что и предыдущая, на месте более старой такой же ментальной закладки, — начал говорить я после непродолжительной паузы, пока граф с матерью обменивались непонятными мне взглядами.
— Что она должна сделать? — спросил граф, готовясь к худшему.
— Она побуждала вас бороться за независимость Польши. К сожалению, я смог снять только недавнюю закладку. Более старую точно такую же я вообще с трудом смог обнаружить.
— Чем мне это грозит?
— Я просто не смог полностью убрать ваше желание борьбы за независимость, максимум — смог только ослабить.
— Пока что я ничего не ощущаю, но верю, — ответил мне серьёзно граф.
— Носите сделанные мною защитные комплекты артефактов постоянно. Лучше всего если вы их будете брать с собой даже на водные процедуры и сон. Так будет меньше шансов, что вас возьмут снова под контроль.
— Да, так и сделаем, — кивнул Александр и переглянулся со своей матерью.
— Вот ещё третий комплект. Сами решите, кто его будет носить, — достал я ещё один комплект защитных артефактов.
После этого мы попрощались, а я заглянул к маленькому Яну и, убедившись, что он полностью здоров, телепортировался к себе домой. Ходкевичи ещё одну ночь проведут в селе и завтра с утра отправятся к себе в поместье в Чернобыле.
Дома я нашёл свою ученицу, лежащую без сознания рядом с камнями, которые она всё же умудрилась перенести. Но должен заметить, Екатерина несколько схитрила: тяжёлые камни волоком на небольших стволах деревьев перетащила на новое место. Нужно отдать ей должное за проявленную смекалку. Подхватив ученицу телекинезом, я перенёс её в кровать, а сам начал вливать ману в наш дом. Надоело мне жить в одной комнате с ученицей. Хотелось свою личную комнату, но для этого дерево стоило увеличить ещё больше.
— Ну, куда ты собрался? — уже в который раз пытаюсь переубедить этого древнего идиота никуда не уходить.
— Йозеф, я должен начать пробуждение своих товарищей, — всё так же в ответ мне произнёс Леший.
— И что ты с ними будешь делать? — спросил я у него. — Тут ведь им нет места. Скоро наступит зима, и вся свободная мана пойдёт на поддержание микроклимата на моей территории.
— Не могу я больше ждать, — ответил этот старый пень. — Уже больше тысячелетия я ни с кем не общался из духов.
— Но ты же понимаешь, что они тут не выживут эту зиму? — задал я вопрос ему. — Если не активировать плетение микроклимата, то замёрзнет ручей. Замёрзнет ручей — перестанет вырабатываться мана. Перестанет вырабатываться мана — они умрут от голода.
— Твоя правда, — наконец-то согласился со мной этот пенёк трухлявый после более чем часа споров.
Стоило немного пояснить происходящее. Из-за того, что я брал на свои нужды ману из генератора магической энергии, Леший провалялся в восстанавливающем сне вместо месяца почти два и сейчас, в конце сентября, взбрело ему в голову отправиться за своими друзьями-духами, впавшими в спячку более тысячи лет назад. Мне большого труда стоило уговорить его повременить с этим не самым разумным поступком. Лучше уже в следующем году заняться пробуждением духов. Я планировал ещё несколько генераторов маны построить в будущем в этой местности и тогда маны будет достаточно на их нужды.
Сейчас же я строил, вернее, возводил купол над своим первым генератором маны. Думаю, если ручей будет укрыт камнем, мне потребуется меньше маны на поддержание положительной температуры, чем на поддержание такой же в лесу. По расчётам примерно половина маны будет уходить на поддержание температуры, четверть — на поддержание плетения отвода глаз. Ещё процентов десять — на поддержание Лешего. И только пятнадцать процентов маны будет идти на различные наши нужды. В основном она будет идти на поддержание и рост моего дома.
Первую неделю после отбытия Ходкевичей я ждал, когда они призовут меня, но и спустя две недели не чувствовал активации своего маяка, а потому погрузился в строительство купола над генератором магической энергии и на обучение своей ученицы.
За месяц после заключения устного договора с Ходкевичами Екатерина уже научилась ещё двум условно полезным плетениям. Она освоила светляк, правда, не регулируемый, и конденсацию воды из воздуха. Настолько счастливых разумных, как моя ученица после обучения этим плетениям, я никогда не видел.
Поскольку моя ученица решила оставить свою специализацию, а именно целительство, я сейчас её обучаю простейшему целительному плетению ускорения регенерации. В том виде, в котором ей дал, оно может максимум раза в три ускорить заживление физических повреждений тела. Более мощный вариант я пока не давал, поскольку с ним можно уже по неосторожности и убить своего пациента.
В качестве пациентов выступает семейство лесных свиней, которых я взял в роли живых консервов на случай, если мясо из ледника рано закончится. Вот и сейчас Екатерина, держа телекинезом нож, наносила лёгкие порезы свинкам и тут же накладывала на них плетение регенерации, точнее, пыталась. Пока что ни одного удачного срабатывания я не зафиксировал, так что свинки были все в порезах и окровавленные. Мне периодически приходилось заживлять раны, иначе они могли истечь кровью. Пока что Екатерине для удачного срабатывания магического плетения ускорения регенерации не хватало контроля над магической энергией. Она то слишком много энергии использовала для активации плетения, естественно, в таком случае плетение распадалось, то наоборот, слишком мало, меньше порога срабатывания плетения. Вообще, это плетение хорошо тем, что у него довольно узкий диапазон необходимого количества маны для работы, поэтому в качестве тренировки оно подходило практически идеально.
Когда уже заканчивал с куполом над генератором, я наконец-то почувствовал активацию магического маяка для портала. Перекинув всю свободную ману на Лешего, чтобы он закончил строительство купола, построил портал и шагнул в открытое окно.
Почти сразу в меня попало две пули. Благо, что я никогда не хожу без защиты, а потому не получил ранений. В следующую секунду ускорился и вошёл в невидимость, чтобы оценить происходящее. Оказалось, что я нахожусь рядом с экипажем, с гербом Ходкевичей. Сам он, раненый, лежит за кустом вместе с Вацлавом, который отстреливается от нападающих.
Осмотревшись, я понял, что кроме графа и Вацлава из двадцати человек его сопровождения никто не выжил, как и десяток нападавших. Их тела тоже лежали на дороге. Но ещё десяток нападавших остался невредимым, и они, лёжа с другой стороны дороги, также периодически стреляли в моих знакомых. Единственное, что сдерживало нападавших, это довольно частая стрельба Вацлава. Я даже удивился этому и подошёл к нему. Как оказалось, у него два каких-то необычных ружья, которые могли стрелять по шесть раз каждое. Пока Вацлав стрелял, граф занимался перезарядкой второго ружья. О подобных конструкциях я даже не слышал. Нужно будет позже уточнить их принцип работы у Вацлава.